Улыбки этого мира достойны свидетелей

Я увлёкся фотографией, когда моя семья переехала из Милана во Францию, а затем осела в Лос-Анджелесе. Свою профессиональную карьеру я начал в Нью-Йорке. Мне повезло: удалось познакомиться с Эдвардом Стайхеном, Робертом Капой, Роем Страйкером, они помогли получить первые заказы. Вскоре после работы со Страйкером меня призвали в армию, и снова я оказался счастливчиком: половина солдат отправилась в Корею, откуда не вернулся каждый десятый, а остальные – в том числе и я – попали в Европу, где не знали бед. В тот период я сделал массу снимков.

Я сделал её около 20 лет назад возле своего дома в Нью-Йорке. Обычно я гавкаю, встречая собаку, но не в этот раз. Для того чтобы фотографии стали по-настоящему ценными, в них должно быть что-то и для души, и для ума, и для глаз, – при этом они должны о чём-то рассказывать. В этом снимке есть сразу всё – поэтому он и прославился. Вряд ли кто-то встаёт утром с мыслью «сегодня я сделаю фото, которое станет легендой». Это просто везение: ты снял хорошую фотографию, её увидели многие, и она стала знаменитой. Собственно говоря, это следует из самого слова «знаменитый». Фотографу нужна удача, она сыграла огромную роль в моей карьере.

Как вы понимаете, портреты Мэрилин Монро продаются лучше, чем фотографии наших соседей. Коммерческая сторона работы для меня так же важна, как и творческая. В этом нет ничего стыдного – она позволяет зарабатывать на жизнь. Мой девиз – «не думай слишком много», всю жизнь я занимаюсь фотографией, и это получается как бы само собой. В прошлом у меня были превосходные вдохновляющие темы: мои дети, несколько браков, путешествия, отдых. И, конечно, собаки – обожаю собак. В отличие от большинства коллег, меня нельзя назвать «серьёзным фотографом»: я серьёзно отношусь лишь к тому, чтобы не быть серьёзным.

Однажды на модной фотосессии я снимал обезьянку. Она должна была копировать движения модели. За день съёмки мне платили 250 долларов, а обезьянке, как я узнал позже, 350. Это чистая правда!

На заре карьеры я снимал на Leica IIIf и IIIg с 50-мм объективом, но в середине 1950-х перешёл на М3, а затем на Ms. 50 мм – по-прежнему мой любимый объектив, но иногда снимаю на 90 мм. Я большой фанат плёнки, цифровые фото делаю, только когда это необходимо для работы. Портативность и удобство в путешествиях – вот главные плюсы, которые определили выбор Leica, когда я стал работать индивидуально.